Я долго закрывала глаза. Ловила запах чужих духов на его одежде. Видела, как он стал хмуриться, когда я беру его телефон. Но он всё отрицал, говорил, что «накручиваю себя».
Я обратилась к Ольге Николаевне. Она разложила карты, и тишина повисла между нами. Потом она сказала:
— Он играет двойную игру. Есть другая женщина. И он делает выбор — не в твою пользу.
Я почувствовала, как всё внутри рухну…
Я долго закрывала глаза. Ловила запах чужих духов на его одежде. Видела, как он стал хмуриться, когда я беру его телефон. Но он всё отрицал, говорил, что «накручиваю себя».
Я обратилась к Ольге Николаевне. Она разложила карты, и тишина повисла между нами. Потом она сказала:
— Он играет двойную игру. Есть другая женщина. И он делает выбор — не в твою пользу.
Я почувствовала, как всё внутри рухну…
Я долго закрывала глаза. Ловила запах чужих духов на его одежде. Видела, как он стал хмуриться, когда я беру его телефон. Но он всё отрицал, говорил, что «накручиваю себя».
Я обратилась к Ольге Николаевне. Она разложила карты, и тишина повисла между нами. Потом она сказала:
— Он играет двойную игру. Есть другая женщина. И он делает выбор — не в твою пользу.
Я почувствовала, как всё внутри рухну…
Я долго закрывала глаза. Ловила запах чужих духов на его одежде. Видела, как он стал хмуриться, когда я беру его телефон. Но он всё отрицал, говорил, что «накручиваю себя».
Я обратилась к Ольге Николаевне. Она разложила карты, и тишина повисла между нами. Потом она сказала:
— Он играет двойную игру. Есть другая женщина. И он делает выбор — не в твою пользу.
Я почувствовала, как всё внутри рухну…
Я долго закрывала глаза. Ловила запах чужих духов на его одежде. Видела, как он стал хмуриться, когда я беру его телефон. Но он всё отрицал, говорил, что «накручиваю себя».
Я обратилась к Ольге Николаевне. Она разложила карты, и тишина повисла между нами. Потом она сказала:
— Он играет двойную игру. Есть другая женщина. И он делает выбор — не в твою пользу.
Я почувствовала, как всё внутри рухну…